Рефлексия. Личное.
Я очень долго размышляла перед тем, как
это написать - стОит ли вообще об этом говорить? Не слишком ли лично?
Нужно ли оно вообще? Но после того, как мне прислали комментарий на эту
тему, об извлечении НАСТОЯЩИХ первых впечатлений из-под сглаживающих
воспоминаний "в садике было неплохо", я решила попытаться написать.
Написать то, что я НА САМОМ ДЕЛЕ чувствовала. Это очень личный
пост. Поэтому комментарии раскрываать не буду никакие. Но кто желает
написать свои истории -присылайте, пожалуйста, я буду очень рада. Может
быть, мой текст поможет кому-нибудь расхламить собственную память, и
вытащить то, что старательно скрывалось много лет?
Общее мое
воспоминание - в садике было довольно неплохо, иногда очень интересно.
Ко мне хорошо относились воспитательницы - я была "хорошей девочкой",
"умным ребенком", меня ставили в пример. У меня всегда были подружки -
я была "принятой" в коллективе. Мальчики меня не били (в отличие от
многих девочек), и вообще не обижали, а наоборот - рыцарствовали :).
Мне редко делали замечания, еще реже - ругали (и то - попадалась "под
горячую руку" с нашалившими детьми), и совсем никогда не наказывали (не
ставили в угол носом в стену, не шлепали, и т.п.). Садик у нас был
интересный - с нами занимались, был живой уголок, игры всякие сюжетные
придумывали - то мы играли в "правила дорожного движения" - были
огромные светофоры, мальчики надевали форму милиционеров (мне как Даме
Сердца дали подержать полосатую палочку :)), то в пожарных (мы садились
в "машину" и ехали "тушить пожар", потом бегали как угорелые с
игрушечными ведерками). В общем - моя садовская жизнь была вполне
"благополучной". Хотя начиналась она совсем не радужно - я как раз из
тех, кто "поплакал и привык". И я прекрасно жила со стереотипом "садик
необходим для развития", и мне шесть лет в университете советские
профессора вбивали то же самое. Я помню очень четко, как на одном
семинарском занятии нам говорили, что ребенка ОБЯЗАТЕЛЬНО отдать в сад
не позже трех лет. Я подняла руку, и "подтвердила примером из практики"
- да, надо раньше, меня вот отдали в четыре, и это было поздно, я плохо
привыкала к коллективу, надо было раньше, вы правы! С этим клише в
голове я прожила ровно до рождения собственной дочки. А однажды ночью я
смотрела на нее и думала: ПОЧЕМУ ее НЕОБХОДИМО отдавать чужим людям?!
Ей это надо? НЕТ! Мне это надо? НЕТ! Поскольку я не люблю бессмысленных
действий, то постаралась серьезно разобраться с этой темой. А главное -
из-под всех воспоминаний "было весело и интересно с детьми" извлекла
совсем другие. Первые. На уровне ощущений, вкусов, запахов и эмоций.
До четырех лет я росла у бабушки с прадедом - маме "нужно было
учиться". Бабушка жила в маленьком провинциальном городишке в Тверской
области, у нее был свой дом. Меня никуда специально не водили - какие
занятия в то время? Тем более в провинции? Но чтобы мне "было с кем
играть", ко мне иногда приходили старшие девочки-соседки, уже
школьницы. Мы очень весело играли, с ними было интересно - о, какие
сюжеты :)! Еще у меня был сосед-приятель на год старше. Но, когда мне
исполнилось 4 года, меня привезли в Ленинград - ребенок "должен
привыкнуть к коллективу". Ребенком я была очень общительным, постоянно
знакомилась с детьми даже в пятиминутном стоянии на автобусной
остановке. Когда меня привели первый день в садик, я просто обалдела от
такого количества "соратников по играм" и разнообразнейших игрушек!
Воспитательницы меня приняли очень хорошо. К тому же так получилось,
что не было мест, и я пошла в группу, где была младше всех на целый
год. Самая маленькая, кудрявая, живая и умная девочка - прелесть!
Воспитательницы поумилялись, я рассказала кучу стихов "с выражением", и
за день успела переиграть со всеми детьми: девочки мне очень
обрадовались, я всегда могла быть "дочкой" в игре "дочки-матери", я же
была маленькая, младше всех! Когда вечером пришла мама, заявила, что
буду еще играть, и пусть она подождет. Девочки меня облепили и просили
"не забирать нашу Мариночку". Воспитательницы всячески хвалили и
говорили, какая редкость - так легко ребенок влился в коллектив! Мама
сияла. Мы пришли домой, я взахлеб рассказывала всем, как интересно в
садике.
Потом наступил второй день. Я стояла и смотрела в темное
окно - там мама спускалась с крыльца и улыбалась, махая мне рукой. Я
помахала и вдруг разревелась: "Мама! Я не хочу тут быть! Отведи меня
домой!". Слезы потекли ручьем. Чем дальше уходила мама, тем сильнее я
плакала. Подошли девочки, позвали играть, "как вчера". Мне совсем не
хотелось играть - я оплакивала мамин равнодушный уход. Как она может
идти и еще улыбаться, если я плачу и ее зову?!! Почему она уходит, если
мне здесь не хочется быть?!! Я думаю только об одном - если побежать на
улицу, ее можно догнать? Ко мне подходит воспитательница, и очень
строго отчитывает - плакать нехорошо, ты маму расстраиваешь! Вот она
пойдет на работу из-за тебя грустная, и будет плохо работать, и ее
накажут! Я страшно перепугалась. Слезы высохли. ВНутри, по всему телу,
разлился холодный страх. Еще мне стало страшно, как на меня
посмотрела воспитательница. Я любила рассматривать лица людей, даже
незнакомых. И глаза - это самое интересное! Но у нее как будто не было
лица. И глаза смотрели так не-понастоящему - сквозь меня. Девочки опять
меня позвали, но я опять отказалась. Мне нужно было постоять и
подумать. У окна мне стоять не разрешала воспитательница - "там дует,
иди играй". Играть было неинтересно. Девочки обиделись и стали дразнить
меня "ревой". Я опять расплакалась и пошла пожаловаться
воспитательнице. Она меня отчитала, что я ябедничаю и до сих пор "плохо
себя веду" в то время, как дети давно играют спокойно. Девочки
поскочили и стали дразнить меня "ябедой". Я не знала этого слова. Я не
могла понять - что же я сделала плохого?! ЧТо такое "плохо себя веду" -
жалею, что ушла мама? Не хочу играть с чужими девочками? Стою у окна и
смотрю на улицу? Я не могла найти ничего плохого. Мне стало совсем
тошно. Я проглотила слезы из страха, что меня опять заругает
воспитательница "без лица".
***
Я на прогулке. Брожу туда-сюда, рассматривая дорожку из-за
калитки в садик - когда-то по ней должна придти мама! Утром она сказала
"скоро", но это уже так долго! Я не знаю, наступит ли это вообще. Мне
страшно, что мама не придет никогда. Плакать я теперь боюсь. Только все
время озираюсь на эту дорожку и тихонько, вполголоса твержу: "Мама.
Мама. Мама". Вдруг вижу бабушку! Она пришла проведать - как я в садике?
Я со страшным воплем бросаюсь на холодную железную сетку. Она противно
впивается в лицо, больно прислоняться лбом. Но я все равно прижимаюсь
изо всех сил, пытаясь дотронуться до бабушки. У меня не пролезает рука
в "клеточки" сетки, от этого я кричу еще громче. "Бабушка, пожалуйста,
возьми меня! Не надо меня оставлять, здесь очень страшно!". Бабушка по
ту сторону сетки пытается меня погладить и тоже плачет. У нее тоже не
пролезает рука в "клеточку". ПОдходит воспитательница, силой отрывает
мои руки, и оттаскивает меня на площадку. Вторая подходит и отчитывает
бабушку за то, что она "нервирует ребенка". Воспитательница больно
волочет меня за руку, я не успеваю за ней. Она постоянно ругается, что
я "очень плохая девочка", "расстраиваю маму и бабушку". "Смотри,
бабушка из-за тебя заплакала! Как тебе не стыдно! Посмотри -все детки
играют и не плачут!". Я не хотела видеть "всех деток". Я не понимала,
как они могут тут играть и не плакать! Тут тети без лица! У них
страшные глаза! Здесь железная сетка и холодные окна! Но дети,
равнодушные ко всему, весело бегают друг за другом. Внезапно я понимаю,
что ОДНА. Я между всех миров. Одна-одна. Я не с бабушкой - ее мир
остался где-то там, вожделенный и недоступный. Я не с мамой - она
постоянно уходит. Я не с детьми - они заняты глупыми играми тогда,
когда мне так тяжело. Я не с воспитательницами - они "без лиц" и "без
глаз", меня даже не видят. Я ОДНА. Это было ясно, как неожиданный
инсайт.
***
В детском садике все очень некрасивое. Даже
игрушки, которые мне так понравились в первый день, оказались очень
некрасивые. Равнодушные общие куклы, ни одну из которых не хочется
сделать "дочкой". То ли дело моя любимая Оленька, которая выдерживала
"уколы" цветными карандашами, стрижку настоящими ножницами, и
"закапывание капель" в ту самую дырочку, откуда раньше доносился голос.
ПОчему-то нет обоев. А я так люблю смотреть на узоры и
преставлять, на что они похожи! Я знаю, что рядом с этажеркой в цветах
прячется "слон", если вот эту веточку считать хоботом. Над дедушкиной
кроватью есть мишка, если присмотреться хорошенько. Почему все-таки нет
здесь обоев? ВСе очень некрасивое. Мне это не нравится.
***
Нас усаживают обедать. Очень некрасивые тарелки. Нам прочитали рассказ
про то, как дети быстро все доели, и увидели, какие у них тарелки на
дне. Мне это неинтересно - я вижу, что там не может быть ничего
красивого. Я не хочу есть. Когда принесли второе, я с трудом подавляю
рвотный позыв - меня ни разу не рвало, я не знаю, что это такое, но
как-то чувствую, что лучше так не делать под строгим взглядом нянечки.
На тарелке - жареная капуста и кружочек свежего огурца. Капуста
распространяет настоящую вонь. Я не могу взять эту тарелку. Я говорю,
что не буду это есть, и что это противно. Ко мне подходит нянечка,
насильно запихивает ложку в руку, и говорит, чтобы я все съела быстро,
дочиста. Почему они едят капусту ложкой? Мы всегда второе едим вилкой.
Нянечка еще раз оглядывается на меня и говорит, что если не начну есть,
она меня покормит. Мне страшно - у нее очень большие и грубые руки. Я
не хочу, чтобы она ко мне прикасалась, она очень больно берет за плечи,
когда подходит. Девочка за моим столом, увидев мои страдания,
сочувственно посоветовала каждую ложку капусты заедать маленьким укусом
огурчика - она сама так делала, и все доела. Потом нужно быстро выпить
компот, и ничего! Я мужественно поднесла ложку ко рту. Не смогла
проглотить. Девочка говорит: "Ты смотри на огурец, будет не так
противно!". Я смотрю на огурец. Беру его в руки, нюхаю. Со слезами
проглатываю капусту. ДОчиста доесть не могу. Дети давно спят, а я
сижу перед половиной порции капусты и плачу. Плачу тихонько, стараясь
делать это незаметно. Во рту капуста. Нянечка подходит - мне страшно. Я
не знаю, что она хочет сделать, но от нее ощущение угрозы. Она, к моему
удивлению, разрешает мне выйти из-за стола и лечь в постель.
***
Нужно спать. Спать днем я ужасно не люблю. Сначала долго
уговариваю бабушку "почитать еще", потом "еще", а когда у нее совсем
устает голос и она все же укладывает меня в мою кроватку, я начинаю
рассказывать ей сама придуманные истории. Потом еще немножко играю в
"снег" - белый пододеяльник это сугроб, а мои пальцы - маленькие
зверюшки, которые прокопали там, в сугробе, норки. Потом засыпаю.
Здесь некрасивые кровати и некрасивое белье. Не поиграть в "снег".
Воспитательница подходит, велит мне лечь на правый бок и положить под
голову ладонь. это все очень неудобно. Я никогда так не сплю. Зачем
класть ладонь? Гораздо мягче на подушке. Воспитательница строго
говорит, чтобы я не спорила, слушалась и скорей засыпала - чем скорей я
усну, тем скорей придет мама. Я со страхом думаю, почему не догадалась
лечь утром, вместо всего этого кошмара?
Во сне меня вырвало,
несколько раз. Нянечка взяла меня в душ и ругалась за то, "что я
наделала". После жареной капусты я слегла на несколько дней с
отравлением - три дня лежала без движения и ничего не ела. Рвотный
рефлекс на один вид жареной капусты был до пятнадцати лет. Вечером пришла мама. Ей отдали мои грязные вещи и сказали, что я очень плохо себя веду и ничего не ем. ***
На новый год мне дали почетную роль - я должна загадывать загадки
самому Деду Морозу! Я очень хорошо читаю стихи, и мне всегда дают
какие-нибудь роли на праздниках. Одна противная девочка все время мне
завидует и каждый раз меня пытается сбить, когда я рассказываю. Но ей
все равно не дают ролей. Странно. Я улыбаюсь, когда разговариваю
с Дедом Морозом, смеюсь, когда танцую с мальчиком польку и с девочками
танец снежинок. Но вот я рассматриваю фотографию "с подарком под елкой"
- голова втянута в плечи, рот сжат, руки занимают "оборонительную
позицию". *** Мы рисуем. Мальчик спрашивает меня, умею ли я
рисовать звезды? Звезды? Конечно! Какие только не умею! РАзные-разные!
Я показываю свои прекрасные звезды. Он смеется и говорит, что я ничего
не понимаю. Надо рисовать только "красную" звезду, и не отводя карандаш
от бумаги! Я не понимаю, что такое "красная" звезда. Разве бывают
красные звезды! Ведь они золотые и серебряные - это же видно на небе!
Они ведь блестят! Но дети, сидящие рядом и слышавшие наш разговор,
поднимают меня на смех. Оказывается, бывает только красноармейская
звезда. А я маленькая и этого не знала. Мне становится стыдно.
***
Мы делаем закладки. Это очень интересно - нужно просунуть
бумажную полоску сквозь прорези в картонке. Оказывается, это не так
просто. Я очень переживаю, что у меня не получится. Мне опять страшно.
Я не знаю, почему. Но я уверена - если я не смогу просунуть свою
полоску, то произойдет что-то ужасное. Мне хочется сжаться и стать
маленькой-маленькой, как мышка. Чтобы никто не видел,как я просовываю
полоску. А когда все получится, "увеличиться" и радостно показать
воспитательнице свою закладку. Вообще очень часто хочется стать
маленькой, как гномик, или исчезнуть вообще. Я все время мечтаю о
шапке-невидимке - я бы целый день ее носила в садике!
***
У
меня есть постоянная лучшая подружка, я все время с ней играю. Иногда
ко мне подкрадывается ощущение того, что дети, которые старше меня на
год почему-то глупее. Я ничего не могу с этим поделать. Подружка очень
хорошая, но я ее только терплю. Странно, когда я играю с друзьями не из
садика, мне с ними лучше.
***
В садике есть удивительная
игрушка - деревянный сборный домик. С прекрасными окошечками, у которых
настоящие рамы. Только стекол нет. И дверь открывается и закрывается -
такое чудо! У меня никогда не получается его собрать - мешают другие
дети. Почему-то все подходят друг ко другу, и начинают играть в ту
игрушку, которую ты уже занял. И вот мне так и не удается закончить
этот дом. А однажды воспитательницы собрали его и положили красиво в
коробку. Теперь с ним можно играть, но нельзя разбирать и собирать
заново. Я не знаю, как же тогда играть?
***
Весна, солнышко.
У стены детского сада проклюнулась травка. Там собрались
девочки-заводилы. Обычно они меня не принимают, потому что я маленькая.
А тут позвали - я приближаюсь с опаской. Они рвут эту первую травку и
говорят мне ее есть. Я в недоумении - я знаю, что траву едят коровы, а
не люди. Девочки вручают мне травинки, и говорят, что это "надо есть,
потому что витамины". В ужасе я жую эту травку. Я не знаю, что будет,
если я откажусь это делать. Но мне в голову не приходит не подчиниться
- страшно! Мне горько во рту, я не могу проглотить. Потом, улучив
минутку, отбегаю на безопасное расстояние и выплевываю все изо рта.
***
мою подружку дразнит мальчик (он хулиган и никогда не слушается, его
часто ставят в угол). Мы с ней, как можем, защищаемся. Но вот за
подружкой приходит папа, и она победно кричит: "Сейчас все папе
расскажу!". Я предвкушаю момент "расправы" - мне ведь жаль подружку.
Мальчик продолжает дразнить при папе. Папа говорит, что "так нехорошо",
и просит прекратить. Мальчик смеется, и отвечает: "А мы все равно ее
будем дразнить, когда вы не видите!". Папа повержен. У него такое
странное лицо.
***
Когда мне исполнилось пять лет, мы
переехали в другой район. Я пошла в "свою" группу по возрасту. Ни разу
не плакала. Садик очень любила, играла и дружила со многими девочками,
воспитательницы меня только хвалили и говорили, что эта девочка "точно
отличнице будет, такая умница!". С некоторыми детьми попала в первый
класс. И думаю, что нет ничего "положительного" (действительно
положительного - я же играла, дружила, и т.п.!), что я не согласилась
бы с легкостью выбросить и из своей памяти, и из своей души.
Источник: http://community.livejournal.com/deti_v_semje |